На кухне у Розалины постоянно капает вода. Непонятно, почему она не закрыла кран до конца, а возможно он сломан. Розалина живет на Пушкинской в самом центре города. Ее квартира напоминает мне склад. Повсюду на полу газеты, пакеты, чтобы добраться до кухни, понадобилось переступать через какие-то вещи, которые хаотично раскиданы вокруг… Такое ощущение, что это место предназначено совсем не для проживания. Сарай, как назвала его сама бабушка, образовался не случайно.
“Розалиндой меня назвали, потому что мой папа любил играть на гитаре как многие в то время, когда два аккорда выучил и уже играешь. Он знал все партии из оперетт наизусть и самой остроумной женской ролью считал роль Розалинды из “Летучей мыши”. В честь нее меня и назвали. Папа мой был большим начальником. Он строил один из самых больших элеваторов в Крыму. Вы знаете, что такое элеватор? Я вот долго учила эти три слова: элеватор, экскаватор и… третье что-то…. Элеватор, экскаватор…
До 18 лет у меня не было паспорта, только удостоверение личности, и когда делали паспорт, парень, который записывал имя, случайно пропустил букву Д, записав меня как Розалина. Я попросила его переписать, на что он ответил: “Посмотри, сколько букв в твоем имени и не морочь мне голову, и так сложно запомнить”. С тех пор я Розалина.
Вся моя семья родом из Сум, но родители уехали поступать в Харьков и после учебы остались. Когда столицей стал Киев, преподаватель из училища посоветовал мне переехать, потому что считал — лучшие специалисты должны жить в столице. В Киеве принимали только в педагогический институт — дефицит. Отсюда я и поступила в педагогический на физмат, война, 1943 год. Мы учились в единственном уцелевшем корпусе на перекрестке с улицей Пирогова и Тараса Шевченко. Поскольку во время войны я, получается, училась, то рано защитила диссертацию, в отличие от тех, кто был на передовой. Первое мое направление на работу оказалось в Дрогобыч, где я была совсем недолго. Начались проблемы с щитовидкой. Каждый месяц проходила медицинское обследование, врачи в заключениях писали, что с моим состоянием я не могу сейчас преподавать, идет сильное нарушение нервной системы. Декан университета назад меня не отпускал — был подписан контракт на три года”.
Бабушка постоянно ерзает на стуле и порой перебивает мои вопросы. Иногда некоторые вопросы кажутся ей нелогичными и она очень спокойно указывает мне на это. Каждая дата из ее памяти возникает так просто, бабушка стреляет датами и совершенно даже не затрудняется их вспоминать. Порой называется точное время дня.
“Я решила выйти замуж. За военного. Друзья подсказали, что это единственный выход. Я смогу покинуть должность и город только таким образом, следуя военным назначениям моего мужа, а не гражданским законам. Доработав 3 месяца в Дрогобыче, мы с мужем вернулись в Киев. Сергей Филиппович Петров, он был москвичем, ракетчиком. У нас с ним не было детей, нет. Из-за моих проблем со здоровьем.»
На кухне у Розалины постоянно капает вода. Непонятно, почему она не закрыла кран до конца, а возможно он сломан. Розалина живет на Пушкинской в самом центре города. Ее квартира напоминает мне склад. Повсюду на полу газеты, пакеты, чтобы добраться до кухни, понадобилось переступать через какие-то вещи, которые хаотично раскиданы вокруг.. Такое ощущение, что это место предназначено совсем не для проживания. Сарай, как назвала его сама бабушка, образовался не случайно.
“Розалиндой меня назвали, потому что мой папа любил играть на гитаре как многие в то время, когда два аккорда выучил и уже играешь. Он знал все партии из оперетт наизусть и самой остроумной женской ролью считал роль Розалинды из “Летучей мыши”. В честь нее меня и назвали. Папа мой был большим начальником. Он строил один из самых больших элеваторов в Крыму. Вы знаете, что такое элеватор? Я вот долго учила эти три слова: элеватор, экскаватор и… третье что-то…. Элеватор, экскаватор…
До 18 лет у меня не было паспорта, только удостоверение личности, и когда делали паспорт, парень, который записывал имя, случайно пропустил букву Д, записав меня как Розалина. Я попросила его переписать, на что он ответил: “Посмотри, сколько букв в твоем имени и не морочь мне голову, и так сложно запомнить”. С тех пор я Розалина.
Вся моя семья родом из Сум, но родители уехали поступать в Харьков и после учебы остались. Когда столицей стал Киев, преподаватель из училища посоветовал мне переехать, потому что считал — лучшие специалисты должны жить в столице. В Киеве принимали только в педагогический институт — дефицит. Отсюда я и поступила в педагогический на физмат, война, 1943 год. Мы учились в единственном уцелевшем корпусе на перекрестке с улицей Пирогова и Тараса Шевченко. Поскольку во время войны я, получается, училась, то рано защитила диссертацию, в отличие от тех, кто был на передовой. Первое мое направление на работу оказалось в Дрогобыч, где я была совсем недолго. Начались проблемы с щитовидкой. Каждый месяц проходила медицинское обследование, врачи в заключениях писали, что с моим состоянием я не могу сейчас преподавать, идет сильное нарушение нервной системы. Декан университета назад меня не отпускал — был подписан контракт на три года”.
Бабушка постоянно ерзает на стуле и порой перебивает мои вопросы. Иногда некоторые вопросы кажутся ей нелогичными и она очень спокойно указывает мне на это. Каждая дата из ее памяти возникает так просто, бабушка стреляет датами и совершенно даже не затрудняется их вспоминать. Порой называется точное время дня.
“Я решила выйти замуж. За военного. Друзья подсказали, что это единственный выход. Я смогу покинуть должность и город только таким образом, следуя военным назначениям моего мужа, а не гражданским законам. Доработав 3 месяца в Дрогобыче, мы с мужем вернулись в Киев. Сергей Филиппович Петров, он был москвичем, ракетчиком. У нас с ним не было детей, нет. Из-за моих проблем со здоровьем.
Дальше входной двери я не сделала ни одного шагу с 5 января 2005 года, катаракта. Единственный раз я вышла на улицу за все это время, когда меня эвакуировали из квартиры во время пожара соседа сверху. Тушили и затопили мне всю квартиру, теперь я как в сарае. Это было 1 декабря 2014 года.
С мужем мы раньше жили на улице Софиевской 8, квартира 4. Помню, выписывали газету “Вечерний Киев” и Сергей однажды прочитал объявление, что требуются преподаватели математики в КВИРТ (Киевское военно-инженерное радиотехническое училище). Вот как 18 троллейбус идет туда дальше за Лукъяновку, вот там возле небольшого парка оно и находилось. Я преподавала высшую математику 25 лет. 1 января 2004 года Сергей умер, а мне через два месяца будет 95 лет”.
Крис Кулаковская, фотопроект «Вне времени».